Александру Корнеевичу Афонину посвящается

Автор: Ольга Владимировна Драгомирецкая

Папина ложка

Во времена моей юности на День Победы дикторы радио и телевидения часто повторяли фразу о том, что Великая Отечественная война затронула каждую семью нашей страны, в каждой семье есть свой герой войны. А еще я помню, что в этот день праздничное застолье выглядело как-то по-особенному торжественно: взрослые были серьезнее, чем обычно, вспоминали рассказы родственников о той поре — всегда немного грустный праздник.

В нашей семье главный герой — мой дед (мамин отец). Дед погиб на войне, поэтому все воспоминания заканчивались днем его призыва на войну. Это — прошлое, то, что было до войны, когда все, и дед тоже, были живы. Всё, что было во время войны, — это как один миг: пара писем, которые не сохранились, одна открытка и похоронка. А потом, после войны, наступило будущее — уже без деда. Это несправедливо, когда 1,5 года на войне умещаются в две скупые строки, это ведь была тоже жизнь, насыщенная, непростая и так нужная нам, живущим сегодня, и будущим поколениям. И родственники попытались по крупицам восстановить этот период из жизни деда и немного растянуть этот «миг».

Из прошлого

Александр Корнеевич Афонин (в центре), 1929 г.

Увеличенная фотография(JPG, 822,2 КБ)

Дед родился в 1901 году в селе Борисоглебка Кагановического района в многодетной семье (у него было два брата и две сестры), в 1921-1923 годах отслужил в Рабоче-крестьянской Красной Армии. Затем женился на моей бабушке.

У них была обычная деревенская семья: отец, мать и пятеро девчонок (самая младшая — моя мама). Обычная деревня в Амурской области, далеко-далеко от столицы, которую никто никогда не видел.

Дед окончил курсы: сначала ветеринаров, потом еще какие-то, и считался по меркам необразованной деревни местной интеллигенцией. Вступил в партию, работал в соответствии с «образованием» и «заданием партии» руководителем среднего звена, если переводить на современный язык. Последнее его место работы до призыва на войну — председатель сельпо.

Удивительно, что при этом семья жила очень-очень бедно, всегда голодно. Немногочисленные предметы одежды делились на пятерых детей с трудом. Старый покосившийся сарай, полупустой дом, туалет — лес и кусты, благо дом стоял на краю села и до леса рукой подать. Дочки донашивали одежду друг друга, если оставалось что-то кроме заплат, скоблили по очереди дощатый некрашеный пол, собирали в лесу хворост для печки. Мама вспоминает, что летом бегали босиком, а зимой в основном сидели дома — валенок было гораздо меньше, чем ног. Бабушка работала в пекарне, но лишнего хлеба в доме никогда не было: очень суровые законы того времени не допускали воровства на производстве. Так жили многие, хотя мама помнит, как бабушка иногда упрекала деда за эту нищету — видимо, уже в те времена партийные чиновники имели возможность жить приличнее, чем остальные.

Мама (слева) с сестрой накануне войны, 1940 г.

Увеличенная фотография(JPG, 439 КБ)

Дед был призван на войну 27 февраля 1943 года Свободненским РВК Амурской области в ходе всеобщей мобилизации за полгода до сражения на Курской дуге, которое стало переломным моментом Великой Отечественной войны и за которым последовало контрнаступление советских войск и дальнейшее вытеснение фашистских захватчиков с территории СССР.

«Женское царство» — мамины старшие сестры, 1938 г.

Увеличенная фотография(JPG, 522,6 КБ)

Дочерям Александра Афонина было в то время 17, 15, 11, 7 и 5 лет. Старшая сестра уже работала, три средние ходили в школу, поэтому проводить мужа и отца на войну смогли только бабушка и моя мама. Какое-то время дед проходил первичную подготовку в г. Свободный, и уже оттуда поезд отправился на запад. В этом городке жила одна из сестер деда, и моя мама с бабушкой жили у нее. Моя мама, несмотря на малый возраст — 5 лет, запомнила день, когда они видели дедушку в последний раз. Она запомнила теплушки, в которые запрыгивали бойцы, дед ее позвал внутрь — на улице был мороз, но она застеснялась и не пошла — очень много мужчин, она же привыкла к большой женской компании. Перед посадкой бойцам выдавали какое-то снаряжение, и дедушка подарил моей маме деревянную ложку (выдали всем в комплекте снаряжения в дорогу). Мама говорит, что счастливее ее не было ребенка. Папа подарил! Дома, конечно же, эту ложку очень быстро «съели», девчонки забирали друг у друга, обижались, что только ей достался подарок, каждая хотела есть именно этой ложкой...

Война — между прошлым и будущим

Дед воевал на Брянском, Юго-Западном и 1-м Украинском фронтах, участвовал в освобождении Украины. В апреле 1944 года получил орден Красной Звезды за подвиг при освобождении Стремингорода Житомирской области во время Ровно-Луцкой наступательной операции.

Орден Красной Звезды, наградной лист, 24 апреля 1944 г.

Увеличенный документ (PDF, 3,3 МБ)

Александр Афонин прошел войну сержантом и старшим сержантом, был командиром взвода противотанкового расчета моторизованного батальона автоматчиков 162-й танковой Новоград-Волынской бригады. Бригада являлась частью 25-го танкового корпуса, была сформирована1 февраля 1942 года в Муроме и укомплектована легкими танками Т-70, свое название получила в связи с приказом Верховного Главнокомандующего от 3 января 1944 года за отличие в боях за освобождение города Новоград-Волынский. За время службы Александра Корнеевича 162-я танковая бригада была удостоена ордена Кутузова II степени за образцовое выполнение заданий командования в боях с немецкими захватчиками, за овладение польскими городами Пшемысль и Ярослав и проявленные при этом доблесть и мужество. В августе 1944 года старший сержант Афонин был награжден орденом Отечественной войны II степени.

Орден Отечественной войны II степени, наградной лист, август 1944 г.

Увеличенный документ (PDF, 1,9 МБ)

До сентября 1944 года 162-я танковая бригада в составе 1-го Украинского фронта в ходе контрнаступления советских войск участвовала в освобождении Украины от фашистов, а затем — в боях в Польше. С 8 сентября 1944 года бригада принимала участие в Восточно-Карпатской операции. 1-й Украинский фронт отвечал за часть операции, которая получила название Карпатско-Дуклинской и целью которой был выход через Кросно и Дуклю в Словакию для помощи Словацкому восстанию.

Карпатско-Дуклинская операция, однако, как иногда случается на войне, пошла не по плану. В 8 часов 45 минут 8 сентября после артиллерийской подготовки и нанесения бомбового удара, продолжавшихся два часа, войска 38-й армии начали наступление. Первые оборонительные сооружения на участке прорыва были захвачены довольно легко, потом сопротивление противника стало возрастать по мере того, как под прикрытием мощной артиллерийской поддержки ему удалось занять вторую линию обороны. 8 сентября части ударного 101-го стрелкового корпуса были остановлены сильным огнем противника перед позициями на высотах южнее населенных пунктов Хоркувка и Махнувка. Город Кросно, важный транспортный узел, несмотря на жестокие бои, не был взят. Пришлось отходить назад по забитым дорогам.

Александр Корнеевич Афонин, лето 1944 г.

Увеличенная фотография(JPG, 125,4 КБ)

Этот день подробно освещен в хрониках той войны, а для нас он важен особенно — мой дед Александр Корнеевич Афонин погиб 8 сентября 1944 года в ходе артиллерийского обстрела в районе польской деревни Попок Кросненского района и захоронен в селе Махнувка.

Донесение о потерях 162-й танковой бригады, 24 сентября 1944 г.

Увеличенный документ (PDF, 1,9 МБ)

Это все мы узнали уже много-много лет спустя по документам из архивов Министерства обороны. А во время войны писем практически не было, по крайней мере моей маме они не достались, бабушка была немногословным человеком, да и не до того было в то время — попробуй выживи с детьми без мужа, другие заботы не давали погрузиться в воспоминания. Дочкам дедушка как-то выслал по открытке (судя по картинке, с нынешней Западной Украины). Открытка, адресованная младшей из них — моей маме, сохранилась.

Открытка, присланная моей маме с фронта отцом 21 мая 1944 г.

Увеличенная фотография и оборотная сторона (PDF, 1,8 МБ)

«Добрый день или час.
Здравствуй, Ирочка!
Шлю тебе пламенный привет отцовский фронтовой и желаю быть живой и здоровой.
До свидания, Ирочка
Ваш папка, 21 мая 1944 г.»

Вскоре после похоронки семья получила письмо от сослуживцев деда. Солдаты писали, что он был для них не только командиром, но почти отцом — так он о них всегда заботился и переживал. Это были очень теплые и нужные слова, но само письмо, увы, не сохранилось. Как не удалось получить и ордена, заслуженные нашим героем. Бабушка была очень скромным человеком, ни на чем не могла настоять в общении с органами власти, поэтому ни одного дня не получала и пенсии по потере кормильца — не хватало каких-то документов.

Моя бабушка (в нижнем ряду слева), рядом старшие дочери и сестры, деревня Нижние Бузули, 1944 г.

Увеличенная фотография(JPG, 1,2 МБ)

Будущее

А потом, спустя много лет, муж маминой сестры начал изучать историю, и Александр Корнеевич Афонин его стараниями был занесен в Книгу Памяти. С помощью единомышленников из Польши было найдено место перезахоронения наших бойцов. Сегодня это братское кладбище в местечке Дукля, где покоятся тела 5024 погибших во время Карпатско-Дуклинской операции советских (с 4-й по 72-ю могилы), чехословацких и польских солдат. Известны имена лишь 500 из них, в том числе нашего деда.

Много лет спустя, в 2010 году, мы с моей мамой, сыном Иваном (он очень помог с военно-исторической частью статьи) и братом ездили в Польшу на кладбище. Годом ранее кладбище было отреставрировано в честь 55-летия тех военных событий и выглядело очень достойно, украшенное памятником — скульптурой умирающего воина со знаменем в руках. Мы оставили в месте захоронения часть нашей российской земли и стараемся сохранить память о том времени и моем дедушке для следующих поколений.

Вход на Дуклинское кладбище, где расположен мемориал и братское захоронение, октябрь 2010 г.

Увеличенная фотография(JPG, 1 МБ)

Скульптура умирающего воина со знаменем в руках, расположенная на территории Дуклинского кладбища, октябрь 2010 г.

Увеличенная фотография(JPG, 1,4 МБ)

Братское захоронение на Дуклинском кладбище, октябрь 2010 г.

Увеличенная фотография(JPG, 1,5 МБ)

24 апреля 2015