Наша Победа. Моя история

В небольшом деревянном домике, где живет моя прабабушка, висит нарисованный карандашом портрет. На нем изображен мужчина лет 27.

Еще нет на лице его глубоких морщин, а большие добрые глаза сверкают как звезды, и это видно даже на картине. Взгляд спокойный и твердый, черты лица строгие и серьезные. На шее повязан полосатый шарф, как было модно в те времена. Это портрет моего прадедушки. Таким его встретила и полюбила моя прабабушка. Таким, наверное, и помнила всегда.

Уже много времени прошло после того, как он не вернулся с войны, но прабабушка до сих пор ждет его домой...

Шаяхметов Фатхлислам Шайхисламович окончил военное училище и с 1938 года в качестве командира проходил службу в пос. Алкино. Когда началась война, он с первыми же эшелонами уехал на фронт. Тогда ему было 30 лет...

Мой прадедушка не успел получить никаких военных наград. Он погиб в самом начале войны. Но дело ведь не в наградах. Каждый, кто встал на защиту Родины, уже совершил подвиг. Факт, что в первые дни войны против вооруженных до зубов фашистов наши солдаты вставали грудью даже без оружия. Отчаянное желание остановить врага и помешать захватить родную землю было их главной движущей силой. Они решительно шли вперед, зная, что погибнут. Но они верили, что победят... А еще знали, что от них зависит, будем ли жить МЫ, их дети, внуки и правнуки...

К счастью, мы знаем войну лишь из фильмов, книг и по рассказам дедушек и бабушек.

Когда прабабушка рассказывала про то, как ее муж уходил на фронт, я как будто все видела своими глазами...

«Поздний вечер, 22 июня 1941 года. Молодая женщина по имени Миникамал в фартуке, который сама расшила цветами, готовит ужин. В доме пахнет свежим пирогом и пшеничной кашей. На столе остывает самовар, а слабый свет керосиновой лампы тускло освещает деревенскую комнату. Около печки старенькая бабушка Камиля, ее свекровь, нянчится с трехмесячным внуком Фануном. Рыжая девочка лет четырех с похожей на мышиный хвостик тонюсенькой косичкой, в которую вплетена розовая атласная ленточка, играет с тряпичной куклой. Девочку зовут красивым именем Нурзиян. Слышится, что к дому подъезжает грузовик. Через некоторое время хлопает калитка, и в дом входит молодой Фатхлислам. Миникамал подходит к нему, помогает стащить кирзовые сапоги, забирает на стирку портянки, что-то тревожно спрашивает у него. Она уже слышала, как люди говорили о начале войны. Фатхлислам грустно улыбается жене. Затем он подходит к детям, берет сына на руки, подсаживается к дочери.

Ужинают за огромным самодельным столом. Вроде бы нехитрая еда: пирог с морковью, пшеничная каша с молоком. А Фатхлислам словно наслаждается каждым глотком, прислушивается к вкусу, впитывает запахи. Он, как военный, понимает, что, возможно, это его последний ужин дома, в семье. Сын лежит у него на коленях и засыпает. Дочку он тоже сажает рядом и время от времени гладит по головке. Печально поглядывает на мать и старается не встретиться с ней взглядом. Мать, ничего не понимая, предлагает сыну отправить скорее детей спать и самому отдохнуть.

Наконец дети уложены спать. Миникамал, несмотря на поздний час, начинает топить баню, потрошить петуха. Она не торопится убирать со стола, ей хочется самой подольше посидеть с мужем, попить чаю, поговорить. Ведь он не был дома уже почти месяц...

Пусть завтра и рано вставать, спать взрослым вовсе не хочется. И к утру уже будет баня.

Вот так и сидят они до рассвета. Фатхлислам старается успокоить жену и мать. Он говорит: „Все будет хорошо, это просто военная операция. Мы быстро прогоним захватчиков“. Он сам очень хотел бы в это верить.

Поет первый петух. Фатхлислам приходит после бани румяный. Крепкий, красивый, высокий, здоровый — невольно любуется Миникамал. Ей всего 24 года. За 7 лет жизни с мужем не так уж много они были вместе. Сначала он учился в военном училище, затем его направили в Алкино учить новобранцев. „Но ничего. Мы еще не старые, — думается ей. — Все будет хорошо, говорит же Фатхлислам. Быстро прогонят захватчиков. Наша армия сильная. Даже один Фатхлислам чего стоит, а ведь таких как он там тысячи!“.

Миникамал наивно так думает и действительно верит, что так оно и будет. Может ли она предположить, что их сын вырастет без отца, дочь, спрятавшись в хлеву, будет вслух произносить „Әти, әти“ („отец“ по-татарски), чтобы не забыть, как звучит это слово, а она в свои 25 лет останется вдовой?

Завтракать приходится наспех. Еще горячего, бережно завернутого в полотенце петуха кладут в рюкзак, как и головку масла с остатками вчерашнего пирога. Вот и все, что из дома можно взять с собой в дорогу.

Несмотря на то что его ждали, неожиданно тормозит за окном серый грузовик. И дает два коротких сигнала.

Фатхлислам подходит к безмятежно спящей дочери. Наклоняется к ней, вдыхает ее родной запах. Гладит по растрепанным рыжим волосикам, обнимает. Она спросонья, не открывая глаз, обвивает тоненькими ручками его шею. „Әти, до свидания, быстро возвращайся“, — шепчет Нурзиян.

Потом он подходит к сыну. Берет сонного малыша на руки. Фанун вначале хочет заплакать, но потом вдруг словно передумывает. Он открывает огромные ясные глаза и как-то не по-детски вдруг смотрит на отца. От ребенка пряно пахнет молочком и теплом. Фатхлислам замирает. Он вглядывается в черты лица сына, рассматривает его высокий лоб, вьющиеся русые волосики. И уже четко очерченные скулы и волевой подбородок.

Фатхлислам ясно улавливает, как сильно они похожи с сыном. Улыбается этому неоспоримому открытию. Потом подходит к жене, отдает ей Фануна со словами: „Береги детей“.

Фатхлислам поднимает на Миникамал ласковые и виноватые глаза. Приходится оставлять ее одну с такими малышами и старой женщиной.

Он неуклюже обнимает Миникамал, стесняясь своей матери и скрывая свои чувства. Потом подходит к Камиле, берет обе ее морщинистые руки в свои, низко-низко наклоняется к ним и касается губами. Мать смотрит на него так пристально и обреченно, что Фатхлислам сразу осознает, что на самом деле она все понимает.

И вдруг, резко, торопливо схватив рюкзак, выбегает из дома».

Вот так. Вот и все. Через несколько часов первый эшелон на фронт увез моего прадедушку в вечность.