Наша Победа. Моя история

Я отношусь к старшему поколению, знающему о Великой Отечественной войне, как говорится, из первых уст. Мне хочется рассказать вам о родных мне людях, принимавших непосредственное участие в военных действиях той поры. Их уже нет в живых, но я горжусь ими и помню их рассказы о войне. Они живы в моей памяти.

Нашему народу пришлось пройти сквозь годы войны тяжелейшим путем испытаний и утрат, который завершился разгромом врага в его логове. Сколько трагедий осталось в памяти нашего народа! И он будет силен и непобедим, если память эта будет передаваться из поколения в поколение.

Историю доблести моих родных я хочу начать с рассказа о своем отце Семене Игнатьевиче Котове.

Отец

Он родился в 1926 году, был призван на фронт в 1943 году.

Воевал он сначала в разведке. О том, как ходил с другими бойцами брать языков, отец рассказывал нам с братом в детстве разные истории, большинство из которых были страшными. Очень хорошо помню одну из них, как замполит, угрожая пистолетом, послал трех бойцов, в том числе отца, брать «языка». Приказ был суровый: взять пленного любой ценой, а иначе замполит пригрозил лично пустить разведчиков в расход. И вот бойцы проникли через вражеские ограждения, нырнули в окоп и поняли, что кругом пусто, враг покинул передовую и отошел. Отец со слезами рассказывал, как они втроем рыдали там от бессилия и отчаяния. Но потом все же, собравшись с силами, стали искать, проходя по окопам и землянкам. И на их счастье нашли какого-то завшивленного маленького больного фрица, оставленного при отступлении в землянке. Притащили они его к своим, а там уже объявили наступление, и этот язык вроде и не нужен больше. Отправили, конечно, пленного немца по назначению. Получается, он спас отцу жизнь...

Были и курьезные случаи. Однажды на латвийском хуторе разведчики ночью ползком подкрались к дому, где стояли на постое немецкие офицеры, чтобы взять языка. И вдруг на подворье они наткнулись на корыто, где обнаружили рассыпчатый творог. Молодые и вечно голодные бойцы не удержались от соблазна и стали набивать рты этим творогом. Но надо же было такому случиться, что отцу «повезло» — он вдруг поперхнулся. А кашлять-то нельзя... Мы, дети, не один раз слушая этот рассказ, сопровождаемый мимикой и жестами, от души смеялись до слез. Но чем старше мы становились, тем меньше нам было смешно, а больше страшно... Языка тогда отец с товарищами благополучно взял.

А сколько было случаев, когда из разведки возвращались не все, оставляя порою тела своих товарищей на колючей проволоке вражеских заграждений, которые уже после смерти служили мостиком жизни оставшимся в живых товарищам на пути к своим... Отец всегда с горечью и слезами на глазах вспоминал о погибших своих товарищах.

В 1944 году в боях под Ригой отец получил серьезное ранение в голову, долго лежал в разных госпиталях до конца войны. А оправившись от ранения, которое всю оставшуюся жизнь напоминало о себе болями и высоким давлением, был направлен для дальнейшего прохождения службы в конный полк под Ставрополем. Там служить ему пришлось до 1950 года. Много и с особым трепетом отец рассказывал о лошадях. Чувствовались в этих рассказах любовь и уважение к благородному и умному животному. К тому же однажды отцу, тонувшему в водах бурной горной реки, лошадь спасла жизнь.

Демобилизовавшись в 1950 году, отец приехал жить в белорусский город Гомель, пошел работать фрезеровщиком на электротехнический завод.

Отец женился, построил дом, воспитал двоих детей: сына, ставшего впоследствии кадровым военным, и дочь. Отец прожил достойную жизнь и умер в мае 2008 года в возрасте 82 лет.

Мама

Моя мама Елена Кузьминична Бисюкова родилась в деревне Выношевке Кормянского района Гомельской области Белоруссии в декабре 1923 года.

Война для нее началась в 18 лет. Она к тому времени уже успела окончить медицинский техникум в Могилеве, получив специальность фельдшера. На войне мама была медсестрой в 101-й танковой бригаде.

Ее танковую бригаду немцы разгромили под Смоленском, а бойцов взяли в плен. Попала в плен и мама. Два дня немцы держали наших пленных за колючей проволокой в лесу, периодически группами выводя на расстрел. Дошел черед и до моей мамы. Ее в составе очередной группы пленных повели на расстрел. Ее товарищи, стоя перед лицом смерти, стали отталкивать ее за себя, прикрывая своими телами от пуль фашистов. Умирая сами, они спасли хрупкую девчонку... Так мама оказалась под грудой тел, получив лишь касательное ранение живота, слыша вокруг себя крики умирающих раненых. Пролежав под телами долгое время, ночью она выкарабкалась и бросилась бежать.

Путь по лесам и болотам из-под Смоленска до Гомельщины был полон опасностей и страха, но через два месяца, идя пешком, голодная, раненая и изможденная, прячась от немецких автоколонн, едущих по дорогам, мама все же живая добралась к себе домой в деревню. Она рассказывала, как вынимала из раны червей... И вот она в родной деревне. Днем как хозяева приезжали немцы, расстреливали тех, кто помогал партизанам, и забирали у обездоленных сельчан последнее. А ночью в селе появлялись партизаны, наказывая предателей и пособников немцев. Маме запомнился случай, когда в деревне, где она жила, за сутки от рук немце и партизан погибли 23 сельчанина.

Она рассказывала, как однажды во двор к бабушке въехали на телеге два пьяных немца. Они собирали провизию для немецкой армии. Немцы начали выгонять из хлева свинью, а мама не выдержала и стала отбивать свинью. Видимо, немцев это позабавило, и они устроили игрища, стреляя из автомата ей под ноги. То ли настроение у них было хорошее, то ли судьбой маме было предначертано снова выжить, но так она под пулями потихоньку угнала свинью в кусты.

Вскоре партизаны забрали маму к себе в отряд. Мама, как медсестра часто ходила в составе маленьких отрядов из нескольких человек «рвать железку». Мама рассказывала множество разных случаев. Говорила еще, что уже не было страха. Была только боль за свою поруганную землю, была усталость от бесконечной войны и крови... В отряде она была до окончания боевых действий на Гомельщине.

После мама продолжала трудиться фельдшером в селе, а потом перебралась в Гомель, где устроилась на работу медсестрой в инфекционную больницу. С отцом мама познакомилась там же, в Гомеле; в 1952 году они поженились. Мы с братом выросли в великой материнской любви и заботе. В больнице мама продолжала трудиться до самой пенсии, а потом много лет работала в поликлинике. Общий стаж медицинской работы мамы составил 54 года! В 1985 году на 40-летие Победы мама как ветеран войны была награждена орденом Отечественной войны II степени.

Мама умерла на 82 году жизни в январе 2005 года, не дожив несколько месяцев до 60-летия Победы.

Мама, я помню твои руки... Их тепло, когда они гладили меня...

Дядя

Ушел на фронт бить врага и пропал без вести мой родной дядя Сергей Кузьмич Бисюков, родной брат моей мамы. На запрос из архива пришел ответ, что фашисты сожгли его заживо в паровозной топке...

Сергей Кузьмич Бисюков (слева)

Увеличенная фотография и оборотная сторона (PDF, 367,4 КБ)

Все годы жизни родители не могли без слез вспоминать о войне, и так редко, особенно в последние годы их жизни, можно было что-то от них услышать о тех страшных событиях.

Ветеранов той войны осталось совсем мало, и с каждым годом их становится все меньше. Спасибо им за их отвагу и мужество, за честь и доблесть, за данное нам право жить!