Наша Победа. Моя история

Моя бабушка Лариса Ивановна Горбунова не была участником войны, не имела звания «работник тыла», но Великая Отечественная война прошлась по ее судьбе не менее тяжелым катком.

Когда началась война, Ларисе было 23 года. А за 9 месяцев до начала войны у нее родился сын — мой отец. Официально расписаться с моим дедом (Николаем Алексеевичем Рыжаковым) они не успели. Его в 1940 году призвали на финскую. Приезжал Николай на побывку в 1941-м, обнял жену и сына и ушел на фронт в вечность... Больше она его не видела. Мать Николая (несостоявшаяся свекровь) сообщила Ларисе позже, что погиб ее суженый, не доехав до фронта. Откуда взялась эта информация, неизвестно. Теперь уже никого не спросишь.

Мать Ларисы (моя прабабушка) выгнала ее с грудным ребенком из дома, т.к. она «опозорила семью, родила байстрюка». Морально Ларису поддерживала семья Николая, и такая поддержка дорогого стоила. С семьей Рыжаковых у нас до сих пор очень близкие отношения.

Работала Лариса на ткацкой фабрике, как и большинство женщин города Фурманова Ивановской области.

О работе в годы войны бабушка вспоминать не любила: «Чего рассказывать? Работала, как все. Всем тяжело было...». Позже я узнала причину от отца. Оказывается, во время войны бабушка дважды сидела в тюрьме.

Первый раз — за опоздание на работу. Она и не слышала про Закон о прогулах, который появился согласно Указу Верховного Совета СССР от 26 июня 1940 года. «О переходе на восьмичасовой рабочий день...». Вспоминала об этом с каким-то недоумением: «Не спала сколько-то ночей, Валерка болел, вот и проспала, опоздала. Посадили на 3 месяца». По указанному закону за 20-минутное опоздание на работу полагалось от 2 до 4 месяцев тюрьмы.

Второй раз бабушку посадили на 6 месяцев. Обвинили в краже отреза ткани. На ткацкой фабрике забракованное полотно и отходы использовали для протирки ткацких станков, вытирания рук и т.д. При выходе из фабрики на проходной все подвергались осмотру. У бабушки в фартуке нашли кусок забракованной ткани, который сочли излишне чистым. А так как уже имелась судимость...

Лариса Ивановна с внуком Николаем, 2008 г.

Увеличенная фотография (JPG, 2,1 МБ)

Но бабушка не просто выжила. Она подняла сына, который смог окончить 10 классов (редкость по тем временам). Она вынянчила, выпестовала двоих внуков (меня и моего брата, которого назвали Николаем в честь деда). Первый раз на море — с бабушкой, первый раз в деревню — c бабушкой, первый лес, первый костер — с ней.

Лариса Ивановна с внучкой, 1970 г.

Увеличенная фотография (JPG, 2,1 МБ)

Бабушка успела понянчить троих правнуков, которые ее обожали, как и внуки. И столько в ее сердце было тепла и любви, столько жизненной силы и оптимизма, что, приезжая с севера домой в Фурманов в отпуск, я не могла надышаться с ней одним воздухом, не могла наслушаться ее голоса, не могла насытиться лаской ее натруженных рук в синих прожилках вен...

А как бабушка пела! Голос глубокий, сильный, чистый, с каким-то необыкновенным тембром, от которого мурашки по голове бегали и начинало щипать глаза. Последний раз я слышала, как она поет, 9 мая 2008 года, в возрасте 90 лет. В тот День Победы, последний в ее жизни, она была просто в ударе и даже спела нам одну из песен, которую, видимо, выучила в тюрьме и которую мы никогда не слышали, «Девушка в серенькой юбке»:

Может быть, вспоминала она при этом своего Николая, похоронки на которого не видела, которому не была ни женой, ни вдовой, просто любила всю жизнь и, может быть, в глубине души надеялась на чудо.

Нам очень хотелось сделать для нее это чудо. Мы искали хоть какую-нибудь информацию о нашем деде, хотя бы место захоронения. Посылали запросы в архивы, военкоматы. Но все тщетно. Летом 2014 года ездили с братом по деревням Ярославской области Нерехтского района, близлежащим к селу Михеевское, где родился и жил до призыва на фронт наш дед. Безрезультатно.

Николая мы нашли в январе этого года, спустя 6 лет после того, как бабушки не стало, и спустя 5 лет после того, как не стало отца. Это стало возможным благодаря сайту «ОБД Мемориал». На сайте мы нашли копии подлинных документов тех лет. Оказывается, наш солдат прошел почти всю войну. Стало известно последнее место службы: 128-я стрелковая дивизия 374-го стрелкового полка. 3 августа 1944 года командир отделения, кандидат в члены ВКПб старший сержант Николай Рыжаков, освобождая г. Ирбоска (Эстония), получил проникающее ранение в живот и умер от ран в полевом госпитале № 630 5 августа 1944 года. Похоронен в 4 км от Изборска (г. Ирбоска в 1945-м перешел к России и вернул историческое название).

Документ о факте ранения, смерти и захоронения Николая Алексеевича Рыжакова

Увеличенная фотография (JPG, 2,1 МБ)

Жаль, что бабушка и отец не дожили до этого дня. Как бы они гордились нашим солдатом!

Недавно на сайте «Подвиг народа» мне удалось найти информацию о награждении Николая Рыжакова медалью «За отвагу» (фронтовой приказ о награждении от 27.02.1943 № 49/н). В выдержке из наградного листа всего несколько строк: «...товарищ Рыжаков, телефонист, находясь под огнем противника, обеспечивал бесперебойную связь командования бригады со стрелковыми батальонами, дежурил круглые сутки на ЦТС...». А сколько за этими скупыми словами нечеловеческого напряжения сил, возможно и боли, и отчаяния, и страха, и русского упрямства «врёшь, не возьмёшь!»... А самое главное, желания защитить тех, кто остался дома: мать, жену и сына.

Наградные документы на медаль «За отвагу», 27 февраля 1943 года

Увеличенный документ (PDF, 4 МБ)

Мы с братом решили, что на 70-летие Победы обязательно поедем в Изборск, чтобы прикоснуться к земле, где пролита кровь нашего деда Николая Алексеевича Рыжакова, одного из солдат, спасших мир от фашизма.

Мысли об этой поездке не давали мне покоя. Чувства переполняли душу до такой степени, что не могло не родиться стихов.

Дорога в Изборск

Мы въезжали в село ночью с 7 на 8 мая, под проливным дождем. Но несмотря на 12 часов почти непрерывной езды от Фурманова до Изборска, даже дети (мой сын и старший сын брата) не смыкали глаз. Все были в предвкушении чего-то большого и важного в жизни.

Обелиск в честь воинов, погибших за освобождение Изборска 31 июля 1944 г., стоит среди вековых сосен. Несмотря на близость трассы, от него исходит покой и безмятежность. Слева и справа обелиска — плиты с именами павших воинов. А прямо на обелиске — небольшая плита, которую, видимо, обновляют по мере появления новых имен. И сверху правого столбца белеет свежевыбитая надпись «С. С-Т РЫЖАКОВ Н.А.»... Привет... Вот мы и нашли тебя, Николай...

Мы провели в Изборске 4 незабываемых дня. Какое это необыкновенное место, воистину рай на земле. Суровость Изборской крепости, хранящей многовековую историю, простая красота Никольского собора, загадочное безмолвие Городищенского озера, в которое больше тысячи лет устремляются водопады священных Словенских ключей... И соловьи по ночам...

Изборск действительно хранит Божественная сила. Нам рассказали одну из множества чудесных историй об иконе Корсунской Божией Матери, которая произошла 30 июля 1944 г. при освобождении Изборска от фашистов. При артобстреле в часовне Корсунской Божией Матери спрятались изборские ребятишки. В часовню попал снаряд, пробил крышу и взорвался внутри. Дети потом все, как один, рассказывали, что какая-то неведомая сила распахнула дверь часовни и вытолкнула их на улицу. А очнулись они только у Словенских ключей. При этом в иконе, в груди Божией Матери, оказались многочисленные осколки. Она приняла удар на себя... Осколки были вынуты, наложена аккуратная заплатка, и чудотворную икону перенесли в Никольский собор.

А какие там люди?! 9 Мая, после митинга около обелиска, к нам подходили и учителя, и священнослужители, и работники музея, и представители администрации. Столько теплоты и участия, столько благодарности получили мы от изборян. Хотя благодарить нужно их. За бескорыстную помощь, за непомерный патриотизм и любовь к своей маленькой Родине, за слезы в День Победы. За то, что два обелиска в честь воинов, погибших в годы Великой Отечественной войны, содержатся в образцовом порядке, в чистоте и любви.

А еще в Изборске не продают цветы. Мы 8 и 9 Мая не нашли такого места, где бы можно было купить хотя бы несколько цветочков для поздравления ветеранов и возложения к памятнику. При этом в каждом огороде и саду за цветами не видно грядок. Но изборяне не продают цветов, они их дарят... Просто так... Удивительные люди!

Когда мы перед отъездом подошли к обелиску попрощаться с Николаем (после поездки язык не поворачивается называть его дедом), я подумала: «Вот, наконец, Николай, ты обрел семью. У тебя есть внуки, есть правнуки, которые будут помнить, которые расскажут своим внукам и правнукам, что был такой русский солдат. А твоим самым близким людям — любимой женщине Ларисе и сыну Валерке, я отвезу горсть земли и все-все расскажу...».

Хотя, что рассказывать? Мне почему-то кажется, что они уже все вместе. Сидят на облаке всем семейством и поют «Эту девушку в серенькой юбке»...